маркот навевает то спокойствие, которое обычно маркируют как класс комфорт, как полное поглощение радиоактивных веществ после взрыва. безмятежное умиротворение на всех подуровнях. он заполняет пространство, медленно проникая в червоточины твоего взвинченного состояния, а следом смягчает. кей это чувствует интуитивно, ощущает в молекулах  кислорода, что замерли  так же, как и сам механик. частички души, смазанные маслянистой текстурой, издают утробный глухой рев — так машинный механизм ласкает слух хозяина, так внутри кея от знакомого голоса система послушно восходит к жизни.  сначала с протяжным поскрипыванием — потому что слишком долго внутренности ржавели — а затем медленно обтесывая друг о друга металл шестерёнок. неизбежное пробуждение от проклятия вечного сна / только в этой реальности принц вместо поцелуя покупает тебе новое тело.

пятерня воздух рассекает и опускается на шею — необходимость растереть голосовые связки перед тяжелым разговором. он наблюдает за механической зверушкой и прячет усмешку в кракелюр уголков рта.  крам проворно блокирует слабую атаку (едва уловимое касание радиоволн отражают предупреждающим сигналом) и ответно кусает своими частотами -  в левом виске боль пронзает иглой, wow, а малец чертовски хорош, — избегать взгляда напротив удобно, когда перед тобой восемь пар глаз, — и как давно ты научился распознавать такие высокие герцы?,  — вопрос риторический, но тем не менее кей впечатлен: хештег #команепроходитбесследно #твоинавыкиполныйотстой.
идея фамильяров зародилась много лет назад, но в прошлом воплощали  её исключительно те, у кого водилось дохуя кредитов. кей же смог смастерить бюджетный вариант (даже в сравнении с маркотом, который сразу загорелся идеей когда-нибудь воссоздать нечто подобное) и встроить в свой стек код, обладающий теми же функциями что и крам, облаченный в физическую оболочку. бюджетный, потому что при сканировании or something else первый удар сразу же приходился владельцу, а не его дополнению, служащему первой линией обороны.

глаза подсвечиваются кислотной фуксией и гаснут, возвращая свой обычный вид — кей прекращает контакт. тебе не за что извиняться, — механически отлетает заученная формальность, — я ... привыкаю — если на первый взгляд кажется, что всё в порядке, то значит в чем-то у кея есть  преимущество. марку необязательно знать, что чердак сквозит. думаю, ты и сам неплохо осведомлен, — в словах маркота не слышится скрытого превосходства, в них плещется ... забота (от этого ощущения в теле исходят странные импульсы), но свой язык от сарказма удержать не получается,  — о... модификациях, — о размере груди, талии, бедер, о цвете глаз и о родинке на ягодице. ты ведь сам его выбрал. с остальными ... функциями, мне еще нужно время,   — досье на себя кей прочитал несколько раз подряд, но лучше от этого ему не стало. спектр психологических защит невозможно отключить по щелчку пальцев.

маркот двигается бесшумно, усаживаясь напротив. ему всегда было легко переходить из одного агрегатного состояния в другое — естественность с которой он это проворачивал иногда пугала. расслабленные мышцы лица и проницательный взгляд успокаивали и сильно бесили — как будто тебя гладили вдоль шерсти, но в любой момент могли задушить, выпусти ты когти. well, а я уже успел забыть, — не успел, — надеюсь, ты смог найти этой безделушке применение, — не безделушке, данная модель как минимум уже тогда стоила несколько тысяч кредитов, — это ничего не значит, — слишком неестественно пожимает плечами, дотрагиваясь до скулы, где впаяна метка.

— злюсь? — голос срывается фальшивым фальцетом, — мне кажется ты запоздал с разговорами по душам, — конечно он знает, что вины марка в этом нет, но обида просачивается через барьеры, — кей, — поправляет — спрессованный комок воздуха застревает в трахее. всем будет проще, если ты не будешь так меня называть, — секунда. вторая.  дыхание возвращается к обычному циркулированию, — у меня уже есть имя, и тебе оно известно. от сокращения китти из уст маркота по спине пробегает едва различимая дрожь, убаюкивая в колыбели россыпь кувшинок-позвонков.

   модификация первая: любое влечение усиливается рядом с объектом ваших фантазий.

— зачем ты здесь? — руки скрещиваются в замок, — если ты хотел поговорить о безопасности, то для начала следовало бы подчистить за собой хвост, — кей перемещает центр тяжести вперед, наклоняется, — нам нужно отсюда сваливать, марк, и как можно скорее, — перевалочная база служит пунктом для первых трех дней адаптации, — крам ведь должен был уже доложить как минимум о тех трех, наблюдающих за нами все это время. — во взгляде читается "это ты их сюда привел?".

— как скажешь.

маркот легко соглашается, как будто для него это ничего не стоит. будто они на равных и кровь внутри не запекается блядским ощущением покорности перед уложенными в ладони возможностями маркота. от той власти, которой он обладает. не проходит мурашками по телу, не прячется щекочущим волнением чавкающего сладкого предвкушения в черном хаосе эфира души. когда на секунду их взгляды сталкиваются и глухой звуковой удар сходит электромагнитным покрывалом согревающего дыхания, тонкие молниевые разряды пронзают самую сердцевину. блять. у кейтлин наварро сводит между ног, но верхняя часть туловища улавливает только отдаленное волнение и ускорившийся до безумия ритм. сердце в грудной клетке с каждым ударом теплеет — обжигается о собственную багровую жидкость. становится трудно / н е в о з м о ж н о  дышать.

модификация вторая: сколько бы сопротивления не потребовалось, в итоге стек сонастроится с новой физической оболочкой / вытащит наружу все без остатка желания.

   — я очень долго выбирался из подземья.

колкие ответные комментарии остаются на губах механика снисходительным наигранным вздохом и оценивающим мазком блика лукавого взгляда, маскирующего свой прожорливый до внимания голод. исцелить глубокие раны уже невозможно, но насытить зарубцованные фрагменты живой текстурой — дать шрамам размякнуть — если еще не поздно. кейтлин знает, что сможет, кей — сопротивляется.

безразличие в тоне оттенков голосовых связок марка вдруг насыщается обманчивой мягкостью, что проявляется в моменты опасного реагирования. ублажает слух колыбелью, предназначенной зачаровать и обезоружить в мгновение. крам с хозяином сливаются в одну частоту, их диалог становится похож на сонату — совершенный тандем.

    — are you in love already?
    — yes. i said this as soon as we chose the body.

от неожиданности мышцы отпускают напряжение и вся масса оседает на стуле свободно.  растерянность растрескивается на лице немым поражением, а рука тянется инстинктивно к метке. в испуге проверяет — на месте. кей не замечает, как пальцы впиваются в щеку, как слышимость погружается под толщу воды. ничего не становится ясным, даже когда маркот обезоруживает вопросами, играет словами, словно лихой герой, готовый ко всему.
   н и ч е г о н е  п р о и с х о д и т.
   и происходит так много.

кейтлин хочет встать, подняться, чтобы нарушить замедлившееся кровообращение, раздробить стазис клеток,  но чувствует только приятное расслабление.

   — потрясающе ...

   глаза закрываются.

   кей был влюблен.
   дико. бездумно. жадно.
   ненасытимо.

    — МАРК сознание реагирует быстрее, чем тело, дыхание заходится в приступе гонимом пульс родео. ошметки сердцебиения разбиваются о ребра, приглушая последующий стон, — какого хрена? сердце в грудном отделе зажатых человеческих тисков сжимает в мольбе и сжирающей похоти восполнить бешеное нетерпение. злость набрасывается акромантулом на трахею. паучьими лапками впивается в натянутую яремную вену, пьет наичистейший гнев, — какого, блять, хрена, маркот?

у кейтлин крапивным зудом жгутся лунки крохотных повреждений, но ранки от игл затягиваются моментально — то ли из-за новомодной встроенной модификации, то ли по причине что китти совсем не чувствует проколы (настолько аккуратной с ней не была ни одна медсестра). лицо человека рассматривает сквозь пелену приторно-сладкого дыма и ослабленное восприятие. общее состояние впитывает реальность странным ощущением слияния себя со своим телом. хм. наварро аккуратно шевелит запястьями, словно проверяет настоящая ли она, и в непонимании обводит помещение взглядом: из увиденного не узнает ничего что окружает, — ты же механик, — я не механик, — слова из сухости грота гортани вспархивают в пустоту пространства между ними,  — у тебя перегруз, — кажется, собеседник совершенно не замечает, что что-то не так, а когда маленькие отпечатки металла перемещаются едва ощутимыми касаниями по открытым участкам кожи, китти настороженно затихает, внимательно продолжает слушать, хоть и собирает для этого остатки ещё не восполнившегося ресурса, — мы? — раздается рядом с ухом и по ребрам сходит вибрация, окатывая теплом чуть ниже пояса / это не её ощущения, — нет, — волосы неприятно тянутся от вцепившихся в них небольших шипов, предназначенных для хорошего сцепления лапок с другими поверхностями, — аккуратно, — палец руки подносит к тому, кто сейчас чуть не пал от бандитского (пусть и шуточного) нападения хозяина; предлагает заползти к ней на тыльную сторону ладони, — давай, так будет удобнее атаковать в ответ, — взявшееся чувство неуместного ребячества видимо возникает от необъяснимой заботой со стороны крама, которую интуитивно считала китти, — не смотри на меня своими этими глазами, — она смаргивает одновременно вместе с пауком и синхронно разворачиваются, чтобы застыть друг напротив друга с интересом изучая противоположенный объект, крам — обновившиеся радужки, китти — просто потому что под таким взглядом ей становится неуютно, — моя теория следующая ... — китти отключается и сознание утягивается в подсознательную часть, выплевывая наружу кея, — все эти преступления были совершены тобой. только потом память затерли, — блять, — стряхивает пиксельное покрывало озноба, -  или … может кто-то слишком впечатлился твоим внешним видом и переборщил с настройками, крам?

по коже пробегает электрический ток, разряжая напряжение по рельефу,  накатывает резким приливом вспененного жара, облизывая горячей кровью затекшие конечности,  — тело только усиливает мозговые импульсы. если их нет, то и усиливать нечего, — мы поняли тебя, — раздраженно встревает, — мы тебя поняли, — повторяет еще более раздраженней, — это ничего не значит, — поворачивается к краму, у которого такой выразительный вид сомнения в умственных способностях кея, раз тот решил что сказанное будет воспринято правдой, — ладно, — он отмахивается, стараясь игнорировать то, что от марка и вовсе должно было быть сокрыто, — из тебя хуевый терапевт, марк, — после помещения стека в новую оболочку обычно все проходят реабилитацию с психотерапевтом, но такой роскоши кею никогда не доводилось испробовать, впрочем, марк куда более действенный инструмент, — джай, — голос прочищает от хрипоты и смущения, обращаясь к домашнему искусственному интеллекту, — найди на меня всю информацию, которую сможешь, но без шума, — оборачивается к марку, — если это так, то зачем им ты, если они могли продолжить использовать старую схему, просто каждый раз зачищая память? — вопрос повисает в воздухе, — anyway, мне нужно в душ, — и уходит.

это все слишком.

это. все. слишком.

маркот больше не вмещается в сердце кея, разрастается за пределы сочленений линий, натянутых сердечных волокон. становится больше. еще важнее.

расползается по изгороди ребер, виноградной лозой оплетает каждую из костей. ощущения важности вновь обретенного всаживает колышек забытого чувства тревоги. не удержать в узде подскочивший пульс, но и не вытрясти беспокойство из тела. кея шатает в разные стороны. он опирается на расплывающуюся стену, с трудом смиряя взбешенные эмоции — взболтанный, словно коктейль в шейкере, он миксует возбуждение с кислотой неуместного смущения (хоть и свидетелей  его состояния нет / джай не в счет).

сентиментальная ностальгия давно утеряна на задворках души (когда твой стек используют как расходный материал, о таких вещах перестаешь задумываться) и кей в блеклых оттенках  существует. появление марка все меняет. память вдруг вспоминает чужое человеческое тепло, ощупывает, опознает мозговыми сигналами, как свое.  из под кожи воскресают заруиненые желания, облепляют руки, ноги, наливают тяжелым свинцом.

— хватит, — кей сжимает ладонь в кулак, а другой глухо ударяет по плитке: звук растворяется в шуме воды. ему хочется разозлиться, обвинить судьбу в несправедливости, но вся злость рикошетить вовнутрь, - джай, горячее, — сэр, это нецелесообразно, ваше тело еще полностью не восстановилось и повышение температуры может спровоцировать новый перегруз, - ты что, подслушивала нас? — нет, — ? — да? — джай! — я лишь следовала вашему протоколу, — что? ладно. блять. — кей вдыхает поглубже, стараясь замедлить протест в циркуляции артерий, — не хватало ещё, чтобы марк понял, что теперь нас двое, — крам понял, - крам не расскажет, — крам не ваш товарищ, — товарищ? ты себя слышишь? — машина выдерживает долгую паузу, давая возможность насытить слух пустым дождевым потоком и красноречивым несогласием, — он попытался взломать мою по и на ваш запрос активировал свою поисковую систему, — что? ладно, — ресницы впитывают неиссякаемую влагу, собирая на кончиках хрустальные капли.

но мозг все-таки отключается. пар подтапливает мышцы и проникает в упругую структуру, расслабляя на молекулярном уровне. подушечки пальцев проходятся  вдоль живота, опускаются ниже, отчаянно желая сжать член, но резко съезжают, задевая ногтями набухший влажный клитор. воздух из легких выбивает в ловушку гортани, а сомкнутые  одновременно губы и колени не позволяют проявиться уязвимой чувственности в полной мере. кей съезжает спиной, еле удерживая себя в горизонтальном положении, и понемногу отпускает неровное дыхание, раздвигает подогнутые колени, упираясь костяшками в пол. ему необходимо отдать сдавленный в пружину накопленный гон: неважно кому. пустоте душевой, джай, или  воде, что смоет всю грязь и унесет за собой. кей сидит так несколько минут и, кажется, впервые, осознает себя в женском лице. понимает, что ему это подходит.

   — что?
   — ... что ты дрочил ...
    — заткнись!
   — ... на ...
   — заткнись, уебок! хорошо!

фразы врезаются в кея, как обличающие стрелы — и он отступает в последний момент, прежде чем его заметят — вынужденно капитулирует. выдыхает, поправляет волосы и натянутую майку поверх голого тела, смещая мокрые кончики волос с влажного места на сухое, — кстати, джай, закажи мне эээ несколько лифчиков, и пару коротких шорт, — ощущения изменились или просто стряхнули то, что давно хотели — в пьяном бреду кей иногда болтал такую чепуху (тайные желания должны оставаться тайными, а не порождаться в реальности), — хорошо.  поиск завершен. вот что удалось найти по запросу кейтлин наварро в режиме бесшумного поиска, — все сосредотачиваются на новой информации, — в прошлом — нетраннер, приговоренная к трем годам заключения в кибертюрьме, протокол "нейронная тишина". вероятно, что известно из открытых источников, кейтлин лишили возможности общения с другими заключенными, полностью изолировали в сети ограниченного доступа, но девушка сбежала. причина поимки засекречена, взломать смогу после пересборки по, — хм, — к краму оборачивается, пытаясь понять, согласиться ли он вступить с ним в сговор, — надо спуститься на первый этаж, поможешь мне? — и переговорить без лишних свидетелей.

- ты ведь знаешь марка, — пауза, -  лучше всех из нас, — кей не уточняет лучше кого из нас. крам вероятно в курсе всех жизненных обстоятельств своего хозяина. она обнимает себя за плечи, растирая в жесте не для того, чтобы согреться, а куда-то деть руки. тишина, что заползла во  все щели, во все пустые, давно сточенные коррозией и червоточинами вещи, стянулась на зов посторонних звуков. как затерявшийся меж грязных улиц продрогший кот, дух квартиры собирается у ног третьим участником беседы, — расскажи мне про марка, про то, как он жил все эти годы, — стыд всходит колосьями жухлой пшеницы, осыпается в горле иссушенными семенами, кажется все терзавшие переживания накинулись разом на кея, стянув поверх плеч покрывалом из неотмоленных грехов, — наверно, стоило бы спросить у него самого, правда ... — размышляет вслух, позволяя чему-то важному, проклюнувшемуся посреди ростков кровеносных сосудов, унести течением разговор к берегам озябшей от холодов искренности. кей недооценил свое неистраченное детское  любопытство, с которым он все еще был привязан к лучшему другу, — близких не выбирают, и все, что остается тем, кто проебался во всем, попытаться не проебаться вновь, — признается, но не тому, кому действительно должен. он ловит внимательный  взгляд синих сенсоров, чувствует, как тень ползет по очертаниям смущенного откровенностью лица, но смотрит открыто, позволяет себя рассмотреть, — ты ведь не кейтлин, — что? нет, — кей думал, что он готов воспользоваться этой возможностью остаться наедине и попросить у крама поддержки, но с каждым оброненным шагом по пути сюда, изначальная цель выветривалась из желания сокрыть правду, — ты ведь на самом деле хотел попросить меня о другом, — возможно, — а теперь просишь рассказать о его жизни после твоего ареста, — бессмысленно врать тому, кто ближе всех марку, — да, — эволюция в их прошлом мире имела одно значение, а в нынешнем сложно было угнаться за механизмом, который превосходил тебя в умственных способностях в несколько раз и растирал понимание незнакомыми смыслами, — может, ты спросишь у него сам?

— сосредоточься, — ладони сложены крест на крест за спиной у дезмонда, а солдатская выправка разглаживает плечи, он наблюдает за рваными движениями кейтлин и молчит, потому что чужая злость не требует комментариев, потому что он отлично разбирается в градациях настроения китти, — мне казалось, — удар, — что ты, — удар, — не можешь, — удар, — быть еще более раздражающим, — периферийное зрение распознает фигуру коммандера, но перед глазами разбивается от глухого стука костяшек навесная боксерская груша, — странно, ночью ты не жаловалась, — наварро сковзь зубы тяжелый воздух выплавляет  и бьёт еще агрессивнее: с той невозмутимостью, с которой дезмонд сбивает с неё спесь и взмыливает до состояния плотского голода,  приводит её в бешенство /  тело обжигается об инерцию кинетической памяти,  плавящую  жидким серебром те места, где остались метки  его поцелуев.

она выдыхает: злость от бессилия, злость на дезмонда, злостьзлостьзлость — все смешалось.  но всегда оставалось что-то еще. едва уловимое, как едва уловимый пульс сердца / только если прислушаться, подсаженное одним конкретным человеком, безустанно выжигающее кратеры на тонкой материи из мыслей и чувств, заставляя выживать каждый гребаный раз.

китти подходит вплотную, взмокшая от пота и возбуждения, майка облепила холм груди, а выбившаяся небрежная  прядь припала к губам, чтобы прошептать, -  я не жаловалась лишь потому что мой рот был занят, — мгм, — он резко хватает ее чуть выше локтя, притягивая к себе без возможности отстраниться, — блокировать эмоции не тоже самое, что блокировать сознание, китти, — встряхивает, — не перепутай,  — указательным мягко убирает влажный локон  — пряная эйфория жжет бедра -  так они общаются / на языке тела.

— может, ты спросишь у него сам?

— я

  [ внутренний сброс данных ]

— я

[ внутренний сброс данных  ]

   
— крам .. помог-

   [ внутренний сброс данных  ]

    — крам ..крачшвятд

  [ внутренняя загрузка ]

   ..............................

  радужки глаз  подсвечиваются синим и на секунду неровно мигают, как неоновая лампа при перебоях электричества, загораясь сначала ярким свечением, а затем потухая. теплый шоколад вновь вливается в расширившую гладь хрусталика, китти смаргивает и делает медленный вдох. циркуляция дыхания помогает восстановить мышечный тонус — она не злодей, но оказалось что контролировать эмоции действительно гораздо сложнее, чем заблокировать чужое сознание / дезмонд оказался прав. — привет, — голос звучит увереннее, чем в прошлое пробуждение / крам медленно пятиться назад на несколько крохотных шагов, — я знаю, ты не можешь навредить мне, — она создала этот вирус, — слышьте, голубки! — молчаливое переглядывание прерывается пока еще ничего не подозревающим подшучиванием маркота, — нам надо подняться наверх.

  в чужой комнате непривычно и китти осторожно  проходит внутрь, готовая отражать любую из возможных реакций, -  не скучал я по ним, - больше и не придется. привет, — она кривит губы в подобии улыбки: как сообщают новости, где ты только что взял в заключение заключенного, пару минут назад освобожденного своим лучшим другом? кейтлин не знает, но может показать, — джай не сможет взломать мои данные. крам, — когда они соприкоснулись с пауком, что выполнял все жизненно важные функции, у него появился обратный доступ к воспоминаниям кейтлин наварро и всем паролям, — кейтлин наварро большую часть своей жизни посвятила разработке технологии, способной пробудить эмоции, чувства и нерациональные желания в системах программных узлов дроидов, работающих на искусственном интеллекте, — цитирует крам, — дальше, — была переведена из отдела разработки в военно-стратегический, — дальше, — за неподчинение заключена под стражу, — дальше, — лично по приказу самого коммандера, — дальше, крам, дальше, — обида просачивается через повысившуюся громкость, — выведи на экран,

- личный архив. вывожу на экран.
— весь снимок, крам.

- вывожу весь снимок.
  она разворачивает спиной к полароидному снимку, снятому так давно, что и не помнит, почему он еще у нее храниться и смотрит прямо в глаза маркота, — мне нужно отыскать это тело, а кей у меня в заложниках и останется там, пока ты мне не поможешь, как и крам, который был заражен вирусом, — видеть холодные нити галограммного свечения, что образуют пикселями его изображение сильнее её морального состояния сейчас, — а потом я помогу вам.

— файлы кея не повреждены?

— они существуют, но сложно сказать повреждены они или нет.

— они не повреждены, — пауза, - пока.

— понятно.

интонация в голосе незнакомца замерзает на несколько секунд, а затем оттаивает, как оттаивает залежавшийся снег — с неохотой. прокатывается от некомфортного звучания до более контролируемого: когда непонимание просочилось под кожу и в сознание, но еще не инфицировало страхом. в армии на такое филигранное управление эмоциями  у китти ушел год / зависть чужой выдержке вызревает сомнительным уважением на насаженной прямой осанке / возможно они даже похожи, — перейдем сразу к справедливому торгу, ладно? — ладно, — китти закусывает губу, калькулируя в уме диктуемые условия, — справедливо, — тревога и стыд ослабляют напряжение в скованных мышцах, а мозг молниеносно использует сказанное, рационализируя собственный поступок противоречащий совести и моральному кодексу: им же самим выгодно мне помочь, игнорируя предшествующее к этому действие, — крам, -

  хотя / общение с цифрами китти дается проще, чем с живыми. копия заменяется подлинными данными и возобновляет переход из одних пиксельных путей в — лапы маленького проворного паука — другие, — я отдам вам оригинал, — она смотрит внимательно и тоже перестраховывается, — и если вы попытаетесь наебать меня — я просто сотру копию и по цепочке она уничтожит материнку, — пожимает плечами и разворачивается к голографическому синему экрану, на котором уже нет ничего личного, кроме сводки новостей и прогноза погоды, — но нас ищут корпораты, — мгм, — новые данные, но ей неинтересны детали, — это не проблема, — верхний город отделен от нижнего и у них у всех еще есть время, — мы спрятали тело недалеко, — почти — недосказывает точные координаты, чтобы показать, подразумевая, что её проблему они решат первой, — мы с дезмондом, — уточняет, правда непонятно для кого, — в нашем доме, — ищет среди нагроможденного на столе хлама притаившиеся восемь пар глаз, — открой карту, — китти указывает на точку / перекресток улиц, находящуюся чуть ниже  (значительно ниже) той, которая отмечена как домом, в котором они сейчас находятся, — вот тут.  нам нужно будет его забрать.